К 75-летию Сталинградской победы Волгоградское региональное отделение Союза писателей России проводило областной литературный конкурс «Горячий снег». Публикуем очерк, занявший на этом конкурсе 1 место в номинации «Документальная проза».


Громче, музыка, играй победу!

 Зима сорок второго года на Дону и Нижней Волге наступила раньше, чем следовало по календарю. В середине ноября Дон уже начал замерзать, небо было сплошь обложено серыми тучами. К девятнадцатому числу под Клетской не переставая валил мокрый снег, в сыром, промозглом воздухе тяжело дышалось, видимость была минимальной…

Музыкальная атака 

Где-то впереди, за меловыми холмами, притаилась 3-я румынская армия. Румынам при такой погоде было не легче, но им предстояло обороняться, а 21-й армии Чистякова — наступать на направлении главного удара — на Калач. На поддержку авиации рассчитывать не приходилось — в превые дни наступления из-за нулевой видимости самолеты не летали.

На острие предстоящей атаки у Чистякова стояла 76-я стрелковая дивизия генерал-майора Таварткиладзе, горячего, неудержимо храброго грузина. Как переносил эту угнетающую погоду южанин, выросший в субтропиках, неизвестно. О зиме 42-го он обмолвился лишь однажды, лет тридцать спустя: как сложно наступать в степи, где нет дров. Под Клетской дрова, вероятно, были, но из-за тотальной маскировки нельзя было пользоваться огнем. В сырых окопах окоченевшие бойцы жались друг к другу, пытаясь согреться. Комдив почувствовал, что еще одна такая ночь — и люди не смогут подняться.

Н. Таварткиладзе в мастерской В. Фетисова

Н. Таварткиладзе в мастерской В. Фетисова

В окрестные хутора были посланы гонцы — собрать по школам и клубам все уцелевшие духовые инструменты, какие найдутся. Нашлось около девяноста разнокалиберных дуделок, а из личного состава были отобраны люди, умевшие на них играть.

Ранним утром 19 ноября по сигналу к атаке сборный оркестр заиграл. И пехота Таварткиладзе поднялась! По сводкам за этот день, участвовавшие в атаке 96-я и 63-я дивизии продвинулись только на километр, а 76-я и соседняя 293-я — на пять-шесть километров. Румыны были опрокинуты.

76-ю в шутку стали называть «духовой дивизией». Сводки этого дня потом цитировали историки: «Атака пехоты 76-й стрелковой дивизии сопровождалась музыкой». Так свою битву за Сталинград комдив Таварткиладзе начал под духовой оркестр.

…В это время пятилетний сталинградский мальчик Витя Фетисов, любивший лепить и рисовать, смотрел в окно. Их дом на холме за Дар-горой занесло снегом по самую крышу. С холма было далеко видно — и Дар-гору, занятую немцами, и Мамаев курган, где были наши. Папа ушел на фронт. Может, и он там же, на берегу, стреляет по немцам? Мама хлопотала по хозяйству. За Волгу она решила не уходить. Куда идти с четырьмя малыми детьми, пешком по степи, на голод и холод? А дома — кое-какие запасы, рядом колодец с водой, от бомбежек прятались в погребе. Правда, немцы всех кур постреляли, а двоих старших мальчишек сначала пугали: «Ти есть пионэр?», а потом угнали в лагерь. Пронырливые сталинградские пацаны, знавшие в округе каждую кочку, через три дня все-таки сбежали и оврагами пробрались домой. Семья была жива.

А комдив Таварткиладзе шел на Калач. Талантливого вспыльчивого грузина любили бойцы и не переносило начальство. Не всем был по нраву его максимализм — он верил только Рокоссовскому и начальнику артиллерии Воронову. После Сталинграда его так и не повысили в чине, не дали звания Героя. А то, что он обладал отвагой, не отсиживался в блиндаже и его пехота сохраняла боевой дух даже в тяжкие дни летнего отступления, видимо, считалось само собой разумеющимся. Летом 42-го под Клетской два юных лейтенанта из его дивизии в одном бою по очереди легли на амбразуру немецкого дзота, дзот был уничтожен, и батальоны Таварткиладзе смогли пройти дальше… Клетские казаки не забыли об этом — памятник Петру Гутченко и Александру Покальчуку работы В. Фетисова стоит в центре станицы.

Ошибка Родимцева

Во время создания клетского памятника комдив и скульптор еще не были знакомы. Они встретились позже, когда Фетисов делал проект памятного знака «Операция «Кольцо» в Дзержинском районе Волгограда и выяснял, какие воинские части нужно указать на этом знаке.

Операция «Кольцо» была завершающей частью плана по окружению немецкой группировки в Сталинграде. Донской фронт Рокоссовского и Сталинградский фронт Еременко должны были выйти к Мамаеву кургану и замкнуть окружение. С северо-запада впереди шла 21-я армия Чистякова (Донской фронт), с востока, от Волги, — 62-я армия Чуйкова (Сталинградский фронт). Правда, перед самым началом операции 62-ю армию формально передали Донскому фронту, но так она оставалась на том же месте, «в окопах Сталинграда», это было несущественно. Обе армии встретились на северо-западных отрогах Мамаева кургана 26 января 1943 года. Но кто именно братался на том пустыре, где нынче высится лишь танк «Челябинский колхозник»?

Фетисов провел настоящее исследование: изучил научную литературу, проследил по картам движение воинских частей, опросил участников события. Выяснился факт, однозначно подтвержденный всеми опрошенными: первыми бросились друг другу навстречу гвардейцы Таварткиладзе («донцы») и Родимцева («сталинградцы»). Их сумасшедшее «ура» и было началом сжатия «Кольца».

Для проверки этого факта В. Фетисов обратился в Музей-панораму «Сталинградская битва», к тогдашнему директору А. Иванкину. Потом съездил в Москву, в Центральный музей Вооруженных сил СССР. Оба музея подтвердили эти данные.

Увы, памятный знак «Операция «Кольцо» с соответствующей надписью за недостатком средств не был поставлен. В известной монографии А. Самсонова «Сталинградская битва» (в четвертом издании 1989 года) на карте расположения частей в момент соединения «Кольца» 51-я гвардейская дивизия указана гораздо севернее, в районе Красного Октября. И главное, в книге А. Родимцева «Гвардейцы стояли насмерть» написано, что на Мамаевом кургане он соединился… с 52-й дивизией Н. Козина.

По книге Самсонова можно лишь в общих чертах проследить путь 21-й армии и еще более приблизительно — как в составе этой армии дивизия Таварткиладзе шла от Клетской до Гумрака. После Гумрака всё размывается в перечислении фронтов и армий, и прорыв одной дивизии к Мамаеву кургану на своем узком участке становится невидимым. Вот этот «пустой» четырехдневный отрезок и заполнили своими рассказами очевидцы, опрошенные Фетисовым, — от комбата, разминировавшего проход к северо-западному склону кургана, до самих Таварткиладзе, Родимцева и командарма Чистякова.

От излучины Дона до Сталинграда «духовая дивизия» шла шестьдесят девять дней. Клетская (19 ноября) — Верхне-Бузиновка (21 ноября) — Большенабатовский (23 ноября) — Карповка (30 декабря — 12 января) — Гумрак (22 января, когда 76-я стрелковая дивизия стала 51-й гвардейской). И последний рывок — 26 января, Мамаев курган. Вот он, звездный час комдива Таварткиладзе.

Донесла ли туда его пехота свои музыкальные инструменты? Говорят, что в те последние январские дни стояли крещенские морозы чуть ли не под сорок. Если и донесла, то играть на них было нельзя, медь примерзала бы к губам.

Операция «Кольцо»

Стоит ли винить в ошибке старого генерала? Подбором документов в архивах, скорее всего, занимались его помощники, текст наверняка писал литсотрудник… В отличие от мемуаров Жукова и Василевского, книга Родимцева производит впечатление коллективного творчества. Если уж у академика Самсонова номер дивизии напечатан на карте на 5 миллиметров выше, чем надо, и это выглядит как незначительная погрешность, то требовать еще большей академичности от фронтовика, конечно, не стоит.

Иное дело — реальная жизнь и память о ней. Здесь щепетильность имеет другую цену — это уже вопрос чести. В живой ситуации, не связанной с «литературой», Александр Ильич Родимцев оказался на высоте.

С Николаем Тариеловичем Таварткиладзе они встретились в мастерской скульптора. Обсуждали проект памятного знака, вспоминали, как и откуда каждый из них шел к тому месту, где сейчас стоит челябинский танк. Из мастерской Фетисов повез их именно туда, и там, на местности, почти не изменившейся за тридцать лет, всё стало наглядным. О 52-й дивизии Козина Родимцев даже не упоминал. И понятно, почему: в то время, когда его бойцы обнимались с бойцами Таварткиладзе у подножия Мамаева кургана, 52-я подходила севернее к окраине поселка Красный Октябрь, занимая соседний участок «Кольца».

Фетисов фотографировал двух пожилых мужчин, стоявших на том месте, где утром 26 января 1943 года решалась их судьба. Одного знала вся страна. Другой, которому принадлежала половина этой победы, значился в истории одной строкой про духовой оркестр…

Солдатское соперничество между теми, кто держал оборону на узкой полоске волжского берега, и теми, кто пробивался к городу извне, по донским степям, началось, вероятно, именно в те январские дни и не утихало после войны. На ветеранских встречах командарм Иван Михайлович Чистяков никогда не поддерживал тост «за защитников Сталинграда». На «защитников», таких же поседевших, как и он сам, командарм яростно рычал: «Я не защищал Сталинград! Я его долбил из всех видов оружия!»

Независимо от своего командарма, той же солдатской ревностью кипел комдив Таварткиладзе: мол, сидеть в развалинах и постреливать — это каждый может! А попробовали бы они наступать по голой степи, в снегу, под огнем противника!.. За годы после окончания сталинградской эпопеи одержимость победой, приведшая их к успеху, у старых воинов нисколько не ослабла.

У Таварткиладе она обострялась тем, что его вклад в победу, по небрежности олних и равнодушию других, был как бы в тени. Иногда он упоминал какой-то орден, видимо, иностранный, то ли американский, то ли английский, которым после Сталинградской битвы были награждены всего три военачальника: Сталин, Жуков и Таварткиладзе. Ему присвоили звание почетного гражданина города Калача-на-Дону. Улицу в Дзержинском районе, где он когда-то через овраги и минные поля рвался к Мамаеву кургану, назвали именем его 51-й гвардейской дивизии. И все же не хватало одного малого, но решающего штриха, который высветил бы истинное значение его воинского подвига.

Так кто же первым сомкнул легендарное «Кольцо» и сделал капитуляцию Паулюса неминуемой? Таварткиладзе и Родимцев. Пока эта «мелочь» должным образом не увековечена. Но с точки зрения вечности это ничего не меняет.

На фото: Н. Таварткиладзе и А. Родимцев на месте соединения их дивизий; Н. Таварткиладзе в мастерской В. Фетисова.

Татьяна Данилова